Алексей Васильевич Балов (1861-1913)– пошехонский краевед и этнограф. Получив духовное образование, работал преподавателем пошехонского Духовного училища (1882-1887 гг.). С 1888 года состоял постоянным автором «Ярославских губернских ведомостей», почти четверть века собирал и публиковал материалы о родном крае.
«Очерки Пошехонья» – главный труд А.В. Балова – печатался в пяти номерах журнала «Этнографическое обозрение» (1897 – 1900 гг.). Фрагменты этого большого труда, собранные С. Сабуровым для публикации в журнале «Рыбная слобода», мы предлагаем и вниманию читателей «Рыбинской среды».
«Поселения, разбросанные в Пошехонском уезде, по большей части невелики: чаще всего встречаются села и деревни в 15 – 20 дворов. Деревни в большинстве бывают расположены по обеим сторонам дороги, «на два посада». Избы ставятся обыкновенно очень тесно друг к другу: иногда между ними нет не только места для проезда, но и для прохода. Под одною кровлею с избою устраивается обыкновенно и двор для скота. За избами следуют небольшие огороды, обнесенные со всех сторон частоколом. За огородами следуют «овинники» — небольшие пространства луга, обнесенные жердевою изгородью и предназначенные для сушки сена. На «овинниках» стоят сараи для хранения сена, амбары и на самом дальнем конце их – «гуменники» или гумна, с овинами для сушки хлеба. Бани почти совершенно неизвестны местному крестьянскому населению. Точно так же неизвестны местному населению ледники и погреба. На улице почти перед каждою избою имеется колодезь. Колодцы почти всегда устраиваются не с воротом, а с журавлем.
Печи делаются двоякого рода: одни из них имеют трубы, через которые дым, выходящий из устья печи, проходит в «борова» на чердак и затем на улицу; другие этих труб не имеют, и дым из печи идет прямо в избу, из избы же он выходит отчасти через растворенную дверь, отчасти через отверстие в потолке и деревянную трубу, выходящую на крышу. Избы с печами первого рода называются белыми, с печами второго рода – курными, черными. Около большинства изб устраивается «завалина» — прикладная стенка из отрепьев и омялья, укрепленная жердями. Такая стенка устраивается для того, чтобы изба была теплее. Зимние рамы вставляются на зиму не во всех избах, в очень многих избах хозяева довольствуются одними только летними рамами в течение целого года. Крыши на избах делаются соломенные. Солома (ржаная) кладется на стропила слоями толщиною вершка в два так, что верхушки первого ряда прикрываются комлями последующего и т.д. Сверху солома прижимается поперечными жердями.
Что касается до домашней утвари и посуды, то она в крестьянском хозяйстве довольно разнообразна. В каждом хозяйстве можно найти несколько «ухватов» для вытаскивания из печи горшков, «клюку» (кочергу), сковородник, несколько сковород, железный совок для выгребания углей, «косарь» (нож для щепания лучины), один или два чугуна, противень, т.е. железный лист, на котором пекутся пироги, ковш (чаще деревянный), одно или два деревянных ведра (реже железных), «коромысло», изогнутое для ношения ведер, «поваренку» (разливательную ложку). Столовая посуда (блюда, тарелки) в прежнее время употреблялась деревянная, ныне деревянная посуда почти совсем оставлена; деревянные чашки у богатых заменяются фаянсовыми, у бедных – глиняными. Из деревянной посуды остались только ложки, ведра, ковши.
В прежнее время в каждом крестьянском хозяйстве было множество корзин и корзинок из ивовых прутьев или из древесных корешков («коренушек»), воронок, туесков и бураков из лыка, настолько искусно и плотно сделанных, что в таких бураках сохранялось нередко кислое молоко. И ныне еще можно встретить в порядочном крестьянском хозяйстве ручные самодельные жернова (представляющие собой толстые деревянные круги, усаженные железными шпильками и скобочками). Самовар с чайным прибором в настоящее время есть уже необходимая принадлежность почти каждой крестьянской избы. Каждый, даже самый бедный домохозяин имеет в своем доме жестяную керосиновую лампу. Огонь теперь добывается при помощи обыкновенных фосфорных спичек. Но лет 35 – 40 тому назад фосфорные спички были совсем почти неизвестны в крестьянском мире. Огонь добывался тогда посредством огнива, состоящего из кремня, стального «кресала» и трута. Трутом служила обыкновенная высушенная древесная губка.
Из всех растений, доставляющих пищу местному крестьянину, на первом месте по своей важности стоит, конечно, рожь: из ржаной муки печется хлеб – основа крестьянского стола. В тяжелое время ржаной хлеб для бедняка-крестьянина составляет иногда единственную, исключительную пищу. Недаром говорится, что «хлеб да вода – молодецкая еда». В годы неурожая хлеб печется непросеянный, с мякиной и отрубями. Кроме хлеба, из ржаной муки пекутся пироги или из кислого теста, или на дрожжах. Пироги из ржаной муки имеют круглую форму и пекутся постоянно «с начинкой». Начинка эта делается или из овсяной крупы, каши, творогу, или из гороховой муки («налева»). Овсяная крупа размачивается в воде или в молоке и тонким слоем накладывается на пирог. Гороховая мука размешивается в воде, и полученным тестом намазывается пирог. Такая начинка, или «налева», когда пирог испечется, приобретает ярко-красный цвет. Иногда из ржаной муки пекут пироги «сгибни», т.е. такие пироги, в которых начинка бывает не снаружи пирога, а внутри. Начинка для сгибней употребляется самая разнообразная: сгибни пекутся с начинкой из овсяной крупы, из свежей рубленой капусты или моркови, из рубленых соленых или свежих грибов, из зеленого лука и т.д. Кроме пирогов, из ржаной муки пекутся преснушки, сочни, опекушки или колобья. Тесто для преснушек делается пресное на воде или молоке, начинка для преснушек употребляется такая же, как и для сгибней. Сочни пекутся из кислого теста, как и хлебы. Тесто раскатывается тонким слоем, и затем на этот слой накладывается начинка из масла и творогу. Сделанный сочень кладется на сковороду, а последняя ставится в печь на горячие уголья. Достаточно двух-трех минут, чтобы сочень испекся. Опекушка или колоб есть тот же сочень, но только испеченный без всякой начинки. Бедные крестьяне из ржаной муки делают иногда так называемую «завару». Ржаная мука обваривается кипятком, причем получается кашица; эту кашицу еще горячую и едят с постным маслом.
Из зерен зеленой недозревшей ржи во многих местах варят кашу, отличающуюся своим своеобразным вкусом. Кашу эту приправляют постным или скоромным маслом. Такая каша известна под названием «варахавицы».
Пшеницы в Пошехонском уезде сеется мало, а потому пшеничная мука местного размола все более вытесняется крупичатой, привозной мукой. Крупичатая мука идет главным образом на печение праздничных пирогов. Крупичатые пироги пекутся с мясом, с рыбой («рыбники»), с грибами, капустой, морковью, луком, с кашей, с рисом, с манной или овсяной крупой, с изюмом, малиной, черникой («сладкие пироги»), и, наконец, без всякой начинки (сочни с «аминем»). Из крупичатой же муки печется белый хлеб, или по-местному «папушник», «ситник», а также «блины» (тонкие) и «аладьи» и «пряженцы» (небольшие пирожки с начинкою из снятков, яиц или изюму. Кроме указанных печений, крупичатая мука идет на приправу в похлебку, а также на лапшу. Лапша варится или постная на воде с грибами и луком, или скоромная с говядиной или свининой. Иногда лапша варится на молоке.
Овес, сеющийся в Пошехонском уезде в значительном количестве, переделывается на муку и крупу. Овсяная крупа идет на приправу во щи, на начинку для пирогов, а также на приготовление общеизвестной «овсянки». Из овсяной муки пекутся блины и делаются «блинники», «трубички», «трудоножки», варится кисель и делается «сулой». Из овса же делается «толокно», которое едят с квасом или с постными щами. Из блинов делаются «блинники», «трубички» и «трудоножки». «Блинник» изготавливается таким образом: раскатывается тонкий слой теста, на этот слой кладут стопкою блины, пересыпая их мелко изрубленными яйцами и приправляя маслом. Поверх блинов кладется еще слой теста; края верхнего и нижнего слоя теста соединяются вместе, после чего блинник кладется на сковороду и печется как обыкновенный пирог. «Трубички» и «трудоножки» приготавливаются несколько иначе. Берется один блин, на этот блин кладется начинка из рубленых яиц или пареной брюквы и масла. После этого блин свертывается или в виде четырехугольного пакетика («трудоножка»), или в виде трубочки («трубичка»). Наделанные трубички или трудоножки жарятся на сковороде в скоромном или постном масле.
Для приготовления овсяного киселя с вечера на холодной воде делается жидкое тесто, его заквашивают, прибавляя к нему квасу или опуская в него пук горящей лучины. На другой день из этого теста варится кисель обыкновенным способом. Если вышеописанное заквашенное тесто развести значительным количеством холодной воды и дать отстояться, то в результате получается осадок и жидкость серовато-белого цвета приятного кисловатого вкуса. Жидкость эта и есть «сулой» или, как говорят, «ступино молоко». Сулой едят вместе с овсяным киселем, подслащая иногда первый медом.
Ячмень дает солод (точно так же, как и овес), «ячную» или перловую крупу и ячную муку. Из ячной крупы варится ячная каша и делаются «сальники». Сальник есть та же ячная каша, перемешанная с мелкоизрубленной печенкой и легким и поджаренная в сале на сковороде. Из ячной муки пекутся лепешки.
Горох употребляется в вареном виде, варится на воде и приправляется постным маслом. Горох – обычная пища крестьянина в постные дни. Гороховая мука идет на приготовление горохового киселя, на печение гороховых лепешек, в начинку для пирогов, а также на изготовление так называемых «ступок». Для приготовления последних на холодной воде замешивается из гороховой муки крутое тесто, из которого и делаются небольшие ступки наподобие сахарных головок, ступки эти пекутся в печи, как и обыкновенные пироги. Гороховый кисель варится так же, как и кисель картофельный или манный; едят его с льняным маслом, разрезывая кисель на мелкие кусочки.
Гречи в Пошехонском уезде в настоящее время не сеется совсем, в прежнее время она сеялась. Гречневый солод, гречневая мука, гречневая и пшенная крупа употребляются привозные. Гречневый солод идет на приготовление пива и квасу, а из муки пекутся масленичные гречневые блины. Из гречневой и пшенной крупы варится каша, а из последней делаются «пшенники» и «гречневики». Для изготовления последних пшенная или гречневая каша размешивается в молоке с одним или двумя яйцами. Полученная кашица вливается в плошку и запекается в печи.
Из овощей наиболее употребительны картофель, капуста, морковь, свекла, огурцы, лук, репа и брюква. Лет двадцать пять тому назад картофель садился в Пошехонском уезде в ничтожном количестве только на грядках в огородах, ныне он уже садится на полях в значительном количестве, причем культура его с каждым годом все более и более расширяется. Картофель составляет в настоящее время одну из самых важных статей пищевого довольствия местного крестьянина. Картофель едят вареный с солью и хлебом, из него делают «винегрет» (слово, получившее право гражданства в местном народном говоре) в смеси с солеными огурцами, грибами, капустой, пареной брюквой или репой и вареной свеклой. Картофель идет в «холодное» (окрошку) вместе с капустой, огурцами, луком и квасом; из картофеля варится похлебка с мясом, с рыбой, а иногда и так, с подправкой из пшенных или перловых круп, из него же, наконец, делается и «картофельница». Для приготовления последней вареный мятый картофель смешивается с молоком и одним или двумя яйцами, полученная жидкая кашица вливается в плошку и запекается в печи. Таким же образом из вареной моркови, пареной брюквы и репы делается «морковница», «брюковница», «репница».
Капуста заготовляется впрок кислая, мелко изрубленная или целыми кочнями; последняя называется кочанною, ее едят и так, и с маслом и хлебом, и в винегрете. Из рубленой капусты варятся щи. Щи варятся с мясом, со снятками, с рыбой и заправляются чаще всего мукою и овсяной крупою. У бедных щи варятся «пустые», приправленные ложкою или двумя ржаной муки; про такие щи народ справедливо говорит, что в них «крупинка за крупинкой бегают с дубинкой».
Огурцы и лук употребляются как приправа к разным кушаньям. Зеленый лук и зеленые огурцы употребляются просто с хлебом в невероятном количестве. Зеленый лук иногда толчется, и толченый приправляется затем льняным маслом и солью. Репа, капуста и брюква часто парятся и в пареном виде представляют из себя своеобразное деревенское лакомство.
Из свеклы делается чаще всего «свекольник». Сваренную в воде свеклу рубят мелко и обливают тою же водою, в которой варилась свекла. Вода эта отличается своим сладким вкусом. Через несколько дней в «свекольнике» начинает происходить брожение, тогда свекольник употребляют в пищу вместе с мелконарезанными огурцами или кусочками соленой рыбы. Кушанье это отличается своим приятным кисло-сладким вкусом.
Грибы составляют важную статью пищевого довольствия в крестьянском мире. Летом свежие грибы жарятся на сковороде с постным или скоромным маслом или в плошках с молоком и яйцами; варятся грибы или в молоке, или в воде с приправою круп и луку. Зимою сушеные грибы варятся, употребляются как приправа во щи, похлебку и лапшу; соленые грибы варятся и жарятся. Грибы, овощи и ягоды составляют главнейшие запасы, заготовляемые крестьянами на зиму. Грибы-скважники заготовляют впрок сушением, пластинники все солятся.
Картофель, репа, морковь и брюква хранятся в ямах, вырытых в сухом месте в земле. В великом посту, когда прекратятся сильные морозы, ямы раскапываются и овощи вынимаются вон. Свекла, морковь и брюква иногда сохраняются в вяленом виде, огурцы солятся. Из ягод черника, малина и гонобобель сушатся, брусника мочится.
Рыба в местном крестьянском столе относится к редким праздничным кушаньям. Чаще всего она идет как приправа к другим кушаньям: к холодному, к свекольнику, в похлебку и во щи; в данном случае идет почти исключительно соленая рыба, преимущественно судак и севрюжина. Щи и похлебка варятся иногда с мелким сушеным снятком. Уха из рыбы и жареная рыба употребляются крайне редко, почти исключительно только во время масленицы; жарятся преимущественно сельдь и навага, жарится на сковородах в постном масле. Чаще употребляется рыба в начинку для пирогов. Крупичатые пироги с начинкой из риса и рыбы, или так называемые «рыбники», относятся к наиболее любимым кушаньям достаточных крестьян. Рыба в начинку кладется чаще всего целиком с костями, реже она рубится на кусочки и очищается от костей. Икра (красная) употребляется довольно часто в начинку для пирогов-пряжеников вместе с изрубленным луком, а иногда ее едят так с черным хлебом.
Мясо, хотя и встречается гораздо чаще на крестьянском столе, нежели рыба, тем не менее, оно все-таки принадлежит к редким праздничным блюдам. Чаще всего едят баранину, говядину, реже телятину. Дичь почти никогда не употребляется в пищу. Мясо журавлей, зайцев, дроздов, бекасов, вальдшнепов, горлиц и тому подобных животных и птиц до сих пор большинство крестьян считает есть грехом; не считается грехом есть мясо уток, тетеревей, куропаток, гусей, перепелов (дергачей), рябчиков. Мясо диких и домашних голубей считается есть грехом, потому что Дух Святой явился некогда в виде голубя.
Мясо дичи употребляется мало в пищу потому, что вследствие высокой местной цены на дичь убитая дичь идет на продажу. По той же причине употребляется очень редко и мясо домашней птицы. Из последней держат преимущественно кур; гусей, уток и индюшек крестьяне держат очень мало. Свинина в пищу употребляется очень редко, так как свиноводство в Пошехонском уезде развито очень мало.
Мясо («убоина») чаще всего едят в вареном виде со щами, похлебкой, лапшой; жареное мясо (баранина и телятина) употребляется в пищу только богатыми крестьянами в такие праздники, как Рождество Христово или светлое Христово Воскресение. Солонина употребляется чаще, нежели свежее мясо.
К числу особо любимых мясных блюд относится «студень». Для изготовления последнего берут голову и ноги животного и, опалив их, ошпаривают кипятком и чистят. Очистив их, варят, и затем очищают мясо от костей. Очищенное мясо мелко рубят и, разложив в чашки, заливают тою же водою, в которой варились голова и ноги животного. Когда студень застынет, его едят, разрезав на кусочки, или просто так с хреном, или кладут в холодное с квасом. Таким же образом употребляют и брюшину животного, предварительно ошпарив ее кипятком, очистив и затем сварив.
В начинку для пирогов употребляется почти постоянно мелко изрубленный «гусак», то есть легкое и печенка животного.
Яйца употребляются как приправа к кушаньям, в начинку для пирогов и в виде «драчёны» и яичниц. Для приготовления «драчёны» берут несколько штук яиц и, выпустив их, стирают белки вместе с желтками. Когда последние сотрутся, к ним прибавляют немного крупичатой муки и сахару и, стерев ложкой снова всю смесь, выливают последнюю на сковороду, вымазанную скоромным маслом, и запекают в печи. Испеченную таким образом «драчёну» едят вместе с пресным молоком. Яичница делается двух родов: обыкновенная яичница на сковороде, или «глазунья», и яичница в плошке на молоке. Для приготовления последней в плошку наливается молоко и в него выпускается несколько яиц, которые и разбиваются в молоке посредством мутовки, после чего яичница запекается в печи. Яичницы и «драчёны» принадлежат к редким праздничным кушаньям.
Из всех скоромных продуктов на первом месте по своей важности в крестьянском столе стоят продукты молочные. Цельное свежее, или, как говорят, «пресное» молоко употребляется в пищу крестьянами редко, гораздо чаще употребляется молоко «снятое, отстоявшееся, с которого снята сметана. Обычно местные крестьянки дают отстаиваться молочным скопам дней до пяти, до тех пор, пока слой сметаны не покроется плесенью, думая, что количество масла в этом случае будет гораздо больше. Сметана употребляется в крестьянском столе как приправа ко щам, похлебке и холодному («щи с забелой»), а также на сметане в скоромные дни приготовляется картофель. Масло из сметаны сбивается в «топниках» посредством мутовки. Сбитое масло вынимают из «пахтанья», обмывают водою и затем перетапливают в печи в тех же топниках. Топленое масло сливают в глиняные тазы, где оно и застывает. «Пахтанье», или «пахтус», т.е. жидкость, оставшаяся в топнике после сбивания масла, употребляется бедняками в пищу; достаточные варят на нем в скоромные дни кисель, а также замешивают преснушки; и то, и другое бывает гораздо вкуснее, нежели сделанное просто на воде. Чаще же всего «пахтус» идет в пойло телятам. Снятое пресное молоко чаще всего едят с «творогом». Творог получают, нагревая снятое молоко в печи, не доводя его до кипения. Можно получить творог и из цельного молока – в последнем случае получается жирный творог. Жидкость, получаемая при приготовлении творогу, или «сыворотка», идет в корм скоту.
Из различных видов квашеного молока в Пошехонском уезде известны: простокваша, или, как называют ее, «гузнострел», «кислое молоко» и «варенец». Простокваша приготовляется из снятого молока: для приготовления ее сквашивают молоко при несколько возвышенной (комнатной) температуре. Кислое молоко приготовляется так же, но только не из снятого молока, а из цельного. Для приготовления «варенца» цельное молоко ставится в жар, но так, однако, чтобы на нем не образовались пенки. Остудив его затем, дают отстояться сливкам. Отстоявшиеся сливки снова перемешивают с молоком и затем последнее заквашивают несколькими ложками сметаны, поставив его в теплое место. Через 2 дня «варенец» бывает готов для употребления. Хорошо приготовленный «варенец» имеет желтоватый цвет и приятный, острый, кисловатый вкус.
Молочные продукты стали появляться за крестьянским столом в последнее время все реже и реже. За последние двадцать лет с необычайным развитием в уезде сыроварен и маслоделен крестьяне несут свое молоко на продажу в ближайшие сыроварни и маслодельни, не оставляя для себя буквально ничего.
Лет тридцать назад крестьянский стол был гораздо питательнее и разнообразнее, чем ныне. Жилище крестьянина за это время нисколько не изменилось, а пища и одежда подверглись радикальным переменам. В то время, как прежний крестьянин ел мясо чуть не каждое воскресенье, нынешний видит его на столе очень редко. В нынешнее время даже у достаточного крестьянина обычное обеденное меню состоит из холодного, т.е. капусты с квасом или так, и пустых щей, в скоромные дни с забелой – и только. В прежнее время крестьянин все свои потребности удовлетворял домашними продуктами, на стороне покупалось самое ничтожное количество вещей. Ныне дело обстоит совершенно иначе: для крестьянина потребовалась одежа, сшитая не из домашних материй, а купленная: потребовались сукна, ситцы, шерстяные материи, кожаная обувь и т.д. В то же время для крестьянина потребовались и даже стали предметами необходимости вещи, которых он вовсе прежде не знал: ему понадобились керосин, спички, чай, сахар и т.д. На все это нужны стали деньги; чтобы получить их, крестьянин стал продавать излишек скота, хлеба и молока, излишек, прежде употреблявшийся им в пищу. Мало того, увлекаясь высокими ценами на продукты своего хозяйства, крестьянин продает часто не излишек этих продуктов, а то, что необходимо ему самому.
Нынешний крестьянин Пошехонского уезда не отличается расчетливостью, он живет так, что у него, по пословице, бывает иногда «то густо, то пусто, то нет ничего». Живя впроголодь в течение целых месяцев, питаясь иногда исключительно одним только хлебом и пустыми щами, он справляет свои праздники чрезвычайно широко. Кроме общих церковных праздников в каждом приходе есть несколько местных храмовых или «престольных» праздников (иногда 5 – 6 в год); кроме того, есть праздники «обещанные». Известная деревня в память избавления от какого-нибудь бедствия (холеры, пожара, скотского падежа и т.д.) берет в назначенный день в деревню иконы и, по совершении общего молебствия, празднуют этот праздник как «престольный». На все храмовые и обещанные праздники съезжается к крестьянину масса гостей, дальних родственников. Чтобы не ударить в грязь лицом, крестьянин справляет праздники во всю ширь. У сравнительно небогатых крестьян расходуется в 2 – 3 праздничных дня до пуда муки от одного до полутора ведер вина.
Далеко не все крестьянские женщины отличаются домовитостью и умением вести хозяйство, напротив, очень и очень много таких женщин, которые «ни ткать, ни прясть, только по воду ходить». Во многих семьях, где есть несколько женщин, обыкновенно одна из них, самая старшая, ведет домоводство, или, как говорят, «ходит в большухах». При таком порядке нередко случается, что молодая девушка, выходя замуж, знает великолепно напольные работы, но не смыслит «ни аза в глаза» в домоводстве. Есть целые местности, в которых баба не может сшить себе порядочного сарафана или мужу рубахи. Зачастую девушка, которая носит в праздники шерстяное или шелковое платье, не может в случае нужды его застирать или заштопать, и носится обыкновенно это платье до той поры, пока не свалится с плеч. Не редкость также и такие бабы, которые не умеют испечь порядочного хлеба и сварить хороших щей. Есть такие крестьянские хозяйства, которые постоянно нуждаются в деньгах вследствие неумения хозяйки править домом. Сами крестьяне про таких баб говорят, что «на помойную яму не напасешься хламу», а про самих таких хозяек говорят, что «мучка у нее Богова, да ручки-то чертовы». Многие крестьянки моют посуду очень редко, а ложки совершенно не моют; некоторые хозяйки вовсе не моют посуду, а ставят ее на «опечек», наивно замечая, что «посуду тараканы вычистят». Есть все-таки достаточно крестьянских женщин, ведущих хозяйство опрятно и умело.
Из напитков, наиболее употребительных среди крестьянского населения Пошехонского уезда, мы укажем на чай, водку, пиво и квас.
Употребление водки среди крестьянского населения развито в значительной степени: водку пьют преимущественно мужчины, женщины пьют ее гораздо менее, среди девушек еще менее пьющих. За последнее время употребление водки стало распространяться сильнее и сильнее: стали пить ее не только девушки, но даже и мальчики-подростки. Крестьянин пьет дурную дешевую водку местного производства; жалобы крестьян на дурноочищенную водку раздаются повсеместно, особенно же часто жалуются на картофельную водку. Справедливость требует, впрочем, заметить, что пьянство в Пошехонском уезде не приняло еще такого угрожающего положения, как в других местах. Отъявленные пьяницы-алкоголики среди местного населения встречаются сравнительно нечасто, и народ относится к ним с сожалением или презрением. Множество мужиков абсолютных трезвенников встречается повсюду; многие из пивших дают зароки не пить и иногда крепко держат этот зарок. Даже пьющие мужики употребляют водку сравнительно нечасто. Пьющий, но деловой мужик не видит водки от праздника до праздника иногда в течение нескольких месяцев, или от базара до базара. Как домашнее угощение водка предлагается только в большие праздники или особо почетным гостям. (Пошехонский уезд по числу умерших от пьянства занимает одно из последних мест в Ярославской губернии. В 1877 году на 110 тысяч населения было только 8 человек опившихся).
Чай удивительным образом ужился в Пошехонском уезде, как и вообще в Ярославской губернии, с спиртными напитками. При угощении водкой в большинстве случаев предлагается и чай; чай и водка пьются вперемежку: рюмка водки, чашка чаю. У большинства крестьян чай в ежедневном употреблении, его пьют утром и вечером, а нередко чай с хлебом заменяет собою и обед. Пьют ежедневно чай даже нищие, не отказываясь, разумеется, при этом и от водки. Про чай недаром даже сложилась и песенка:
Продам борону-косулю, куплю чайную посуду.
Продам лисий воротник, куплю чаю золотник.
Чашки, ложки продала – самоварчик завела.
Квас и пиво с каждым днем все более и более выходят из употребления, особенно домашнее пиво.
Что касается до курения табаку, то оно распространяется с каждым годом более и более, особенно среди молодежи. Курят преимущественно низшие сорта табаку («корешки»), курят в трубку или сворачивая из газетной бумаги «цыгарки», в насмешку называемые «дубинками», «цыфирками», «крючками», «чертовыми или козьими ножками». Папиросы употребляются очень редко. Куренье табаку распространено исключительно между мужчинами; курящих женщин среди крестьянок мы не встречали.
Взрослые, женщины и дети едят постоянно за одним столом. Старший в семье разрезывает хлеб, мясо, солит кушанье и т.д. Чужой человек, зашедший в избу во время обеда или ужина, обращается к хозяевам с приветствием: «хлеб да соль», на что ему отвечают: «хлеба кушать». Если вошедший – человек, стоящий в коротких отношениях, и если хозяин любит пошутить, то на приветствие гостя «хлеб да соль» хозяин отвечает нередко «ем, да свой» или «в хлев зашел, так ищи дверей». Перед принятием пищи и после «кладут кресты на лоб», т.е. молятся каждый про себя. После молитвы следуют иногда прибаутки в таком роде: «сыт пока – набил бока», «сыт покуда – съел полпуда, осталось фунтов семь, и те после доем» и «Господь напитал, никто не видал, и кто видел, так тот не обидел».
Полное неупотребление в пищу всего мясного считается подвигом благочестия. В прежнее время оно встречалось довольно часто, ныне гораздо реже. Зато нарушение постов, т.е. употребление в постные дни скоромной пищи, встречается у крестьян все чаще и чаще с каждым днем».
Дата публикации: 16 февраля 2022 г.