476

Л.М.МАРАСИНОВА И РЫБИНСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ

Многое в Рыбинске началось с имени Людмилы Михайловны Марасиновой. Пожалуй, самым известным её достижением было решение Министерства культуры СССР от 17.08.1986 г. №26 «О включении г. Рыбинска в число исторических городов».

Но – далеко не самым значимым. Гораздо важнее для закрытого, сугубо «технарского» военно-промышленного Рыбинска стала её заслуга в воспитании целой плеяды неравнодушных, гуманитарно образованных людей. Удивительно, но обаянию этой личности поддавались и сотрудники администрации, и директора предприятий. Однако, конечно, в первую очередь Людмила Михайловна, доцент Рыбинского авиационного технологического института, щедро делилась своим талантом с молодежью.

Способы были самые разные – от руководства радиокружком, блиставшим в общежитии РАТИ в середине 1970-х, до поднятия на совершенно новый уровень Факультета Общественных Профессий, где студенты могли получить диплом экскурсовода, освоить навыки лекторского мастерства и т.п. Непосредственно возглавляемая Марасиновой секция краеведения, позднее «РАКИ» (Рыбинские Археологи, Краеведы, Историки), особенно успешно действовала в 1977-82 гг., а Флаг секции до сих пор реет над палаточным городком в устье Шексны.

Друзья мои! Прекрасен наш союз!

Он как студент неистребим и вечен,

Как «О» поток он весел и беспечен, (С.Васильев, И.Разумов)

Срастался он под сенью разных муз.

История в нём с техникой сроднилась,

Литейщики с искусством подружились, (В.Кулагина)

Технолог бросил отдыхать (А.Рыкунов)

И городище стал копать.

А вечно занятый радист (С.Черкалин)

Стал археолог и солист.

И как поэт – ни дать, ни взять –

Поэмы начал сочинять.

О вычислителях – молчу, (Л.Лебедева)

Им все таланты по плечу.

Так техники однообразный ропот

Не превратил нас в скучный серый робот.

Л.М. Марасинова, Ленинград, 27 декабря 1981 г.

Может быть, это не те стихи, что попадают в сборники «Избранное». Но написаны они «на злобу дня» и от души. Людмила Михайловна помнила о каждом из учеников, и к каждой знаменательной дате вместе с другими членами секции готовила «торжественное заседание», на котором вручался символический подарок и звучало рифмованное поздравление. Например, по поводу свадьбы С.В. Васильева:

Наш милый друг Сергей! Надежда и опора

Тех наших вечеров, когда горит свеча,

Солист того дуэта, что с Шурой Рыкуновым

«Поющие пеньки» прозвали сгоряча.

Но вот дуэт стал трио, квартетом и квинтетом,

Всё больше голосов слышно по вечерам,

И в силу тех традиций, что созданы дуэтом,

И песня, и гитара необходимы нам.

Лопата, как гитара, рукам твоим послушна,

По десять сантиметров мы шли во глубь веков.

И иногда дарила нам земля великодушно

То ножик, то монету, то кучу черепков.

Теперь же ты решил обзавестись семьёю.

Спешим тебя поздравить с неповторимым днём!

Но помни и о том, что ждём тебя с женою

Мы в секцию вдвоём, а позже – и втроём.

Л.М. Марасинова, Рыбинск, 24 июня 1982г.

Так в секции рождалась дружба. И хотя с той поры пролетела уже четверть века, большинство связей не потеряны. Почему? Да потому, что наполненная душевным теплом Людмилы Михайловны, формальная «секция» превратилась в нечто большее. Члены этого сообщества – студенты и аспиранты разных специальностей – были мало похожи друг на друга. Но талант руководителя и общее дело объединяло нас на какое-то время. И вот уже возникает некое ядро, затем – другое, третье, каждое со своими полями тяготения, со своими центростремительными силами, притягивающими других людей. Из хаоса личных отношений, из запланированных и случайных дел и событий, Людмила Михайловна сумела построить то упорядоченное целое, что принято именовать «коллективом».

Трудно назвать все составляющие этого успеха, но одно несомненно: важнейшей характеристикой деятельности этого Человека всегда была доброта, что, впрочем, не исключало требовательности и даже дотошности. Стиль общения – хвалить и еще раз хвалить. И отсутствие похвалы для нас, её учеников, было гораздо хуже иной выволочки. Хотелось горы свернуть. И «сворачивали». Приходиться, к сожалению, отметить, что несмотря на очевидную полезность такого стиля руководства, порождающего уважительные, дружеские отношения в любом коллективе, очень и очень немногие руководители могут им похвастаться.

Но не меньше важна была для нее обратная связь, она искренне скучала без своих учеников, примером могут служить следующие строки.

Письмо в секцию её руководителя,

высланного на поселение в Ленинград.

Я вам пишу – чего же боле? Что я могу ещё сказать?

Ведь не в моей теперь уж воле вас похвалить или поругать.

Но вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости тая,

Вы не забудете меня!

Сначала я молчать хотела,

Когда бы секция цвела,

И хорошо бы шли дела.

Когда б надежду я имела,

Хоть редко, в две недели раз,

На заседаньях видеть вас.

Чтоб только слышать ваши речи,

Вам слово молвить, а потом,

Дела оставив «на потом»,

Гитару взять, поставить свечи!

Но, говорят, вы все в делах,

Ушли в науку поголовно.

Я не сержусь, спаси аллах!

Ведь это нужно, безусловно.

Та у парткома на виду, (Л.Лебедева)

Тот молодой семьёй занялся. (А.Рыкунов)

Серёжа на мою беду (С.Кузнецов)

К Станевке в КСП подался…

Вообразите, я одна.

Никто меня не понимает,

И в ИПКа сидеть должна,

А старый Рыбинск погибает.

Кончаю, грустно перечесть,

Ну что нас дальше ожидает?

Но мне порукой ваша честь,

Она надежду мне вселяет.

Итак, засим, кончаю я

Свои безрадостные речи.

Прощайте, милые друзья,

До лучших дней, до новой встречи!

Л.М. Марасинова, Ленинград, 27 ноября 1981 г.

Как не раз отмечала сама Людмила Михайловна, общение с молодёжью было главным источником её энергии, которую она всегда пыталась преобразовать в нечто реальное, важное, осязаемое. И очень многие из невероятных поначалу идей и проектов через какое-то время, так или иначе, но осуществлялись.

В полной мере это относиться и к Рыбинской археологии.

В далёком 1972 году именно по рекомендации Людмилы Михайловны автор попал в свою первую Псковскую экспедицию. С тех пор были раскопки в Херсонесе, Ярославская, Верхневолжская экспедиции, и постепенно археология из хобби стала второй профессией. Но, с ростом опыта, с расширением хронологии и географии раскопок, всё более накапливалась какая-то неудовлетворенность, боль в душе за свою малую родину, ранняя, да и не очень ранняя история которой была практически не известна.

Наверное, нечто подобное в своё время испытывала и Людмила Михайловна, чьи ранние научные успехи связаны с археологией, точнее – сфрагистикой Пскова. Но, будучи соавтором фундаментального труда 1977 г. «Рыбинск в документах», она с таким горением занималась сбором материалов и написанием текста к главе «Первые сведения из истории Рыбинска», что «заразила» поиском наиболее ранних страниц истории города и нас – студентов технических специальностей. И именно по инициативе и при участии Л.М. Марасиновой – председателя Рыбинского отделения общества охраны памятников – лопата археолога в 1978-80 годах впервые потревожила культурный слой города по обоим берегам Волги.

Несмотря на ограниченный объём работ, выполненных Ярославскими и Рыбинскими студентами и школьниками под руководством доцента ЯрГУ И.Л. Станкевич, уже эти первые исследования позволили разрушить некоторые из сложившихся стереотипов. Например, «всем известное» утверждение, что «Рыбинск начался с Казанского конца». Заложенные шурфы доказали, что наиболее ранние слои в окрестностях Казанской церкви не могут быть датированы временем ранее середины XVII в. Проведенные в 1990-х годах исследования позволили подтвердить и уточнить этот вывод. Так, по мере приближения к Соборной площади, датировка нижней части культурного слоя постепенно «удревнялась», а в кварталах, расположенных к западу от Собора, этот слой уверенно датируется началом XVI в.

При непосредственном участии Людмилы Михайловны было сделано и другое открытие – на правом берегу Шексны при впадении её в Волгу обнаружен и зафиксирован памятник археологии Усть-Шексна, охарактеризованный как «торгово-рыболовецкое поселение XII-XIII вв» [5]. (Следует заметить, что первым в 1958 г. его зафиксировал Д.А. Крайнов, но это не было замечено местными историками и органами власти). К сожалению, в 1980 г. был сделан поспешный вывод о полном уничтожении памятника вследствие размыва берега Шексны [2].

Однако эти выводы были известны лишь узкому кругу специалистов. Поэтому с усмешками была встречена «общественностью» мысль о необходимости археологического исследования города. И лишь моральная поддержка Л.М. Марасиновой (так, в разработанной ею программе «Исторический город» одним из направлений было «создание археологической экспедиции и проведение археологических изысканий»), в сочетании с административно-материальной помощью А.К. Антропова, позволили Рыбинской археологии в 1990 г. сделать свои первые шаги.

Планомерные археологические исследования под руководством И.И. и А.Н. Рыкуновых продолжаются до настоящего времени по двум основным направлениям. Первое – это исследование современного исторического центра на правом берегу Волги. Первоначально была проведена разведочная шурфовка, определившая исходные характеристики культурного слоя и доказавшая его ценность как исторического источника. Благодаря этому было принято Решение исполкома об охране культурного слоя.

В 1993-1997 гг., помимо охранных исследований строительных площадок, по заданию Дирекции по историческому центру (Н.А.Лосев) были проведены поквартальные предпроектные изыскания. Выявлены районы первоначального заселения и выделены характерные особенности последовательных наслоений культурного слоя от рубежа XV-XVI вв. до нашего времени, определены районы наибольшей ценности культурного слоя, составлена археологическая карта.

Культурный слой исторического центра состоит из трех слоев. Верхний горизонт составляет сильно перемешанная супесь – достаточно сухая, с нормальной аэрацией и большим количеством строительного мусора. Хронологически пласт простирается от современности до конца XVIII в. Второй культурный слой обычно подстилает первый и относится к XVIII-XVII вв. Это влажная темно-коричневая гумусированная супесь, в которой неплохо сохраняется дерево и кожа. На некоторых участках влажность слоя резко снижена и органика не сохраняется. Это связано с сооружением в XVIII-XIX вв. разветвленной дренажной сети, подсушившей прослойку (фрагменты деревянной «ливневки» встречаются часто). Нижний горизонт образует плотная темно-коричневая осуглиненная супесь, насыщенная щепой и навозом. Слой наблюдается на территории от ул. Пушкина до Собора, датировка – XVI-к.XV вв. Отдельные более ранние находки не позволяют «удревнить» эту дату.

Отметим хорошо сохранившуюся деревянную мостовую ХVI века, обнаруженную на глубине двух метров во дворе домов 4,6 по Вознесенскому переулку. В площадь шурфа попала её западная граница, ограниченная брусом и канавкой для сточных вод, через которую перекинут дощатый мостик, ведущий от неширокого бревенчатого «тротуара» во двор усадьбы.

Во многих шурфах фиксируются следы пожара и разорения слободы в 1608г. В этом слое найдены серебряная монета польского короля Сигизмунда III, серебряные копейки Ивана Грозного и Бориса Годунова, металлическое и каменные ядра, обломки холодного оружия. После событий «смутного времени» слобода вдвое сократилась в размерах, но жизнь в ней не угасла.

Ко второй четверти ХVII в. относятся остатки кожевенной мастерской, обнаруженные на глубине 160-180 см. у дома №14 по Вознесенскому переулку. Помимо деревянных технологических приспособлений, на площади 64 кв.метра найдено 948 фрагментов кожи, 375 из которых являются деталями обуви. Из находок середины ХVII века отметим серебряные монеты, «голосники», белоглиняные игрушки-свистульки, многочисленные железные изделия и фрагменты посуды: чернолощеная, мореная, ангобированная керамика, реже – белоглиняная. Но наиболее распространены находки, подтверждающие рыболовецкий характер слободы (грузила, рыболовные крючки и т.п.). Постепенно распространяясь вдоль Волги, Рыбная слобода ко второй половине ХVII в. достигла устья реки Черемухи, причем по писцовым книгам 1674-1676гг. можно даже проследить границы ее кварталов.

Проведенные исследования позволили разработать проект зон охраны культурного слоя, утвержденный постановлением Главы Рыбинского муниципального округа №1275 от 12.08.97г.

Второе направление исследований Рыбинской археологической экспедиции – охранные раскопки уникального, но стремительно разрушающегося памятника Усть-Шексна – вызвало первоначально ещё большее непонимание. Действительно, если сравнительно невысокая стоимость работ по закладке небольших археологических шурфов в историческом центре, в сочетании с бескорыстной работой участников экспедиции, зачастую компенсировалась застройщиками, то здесь необходимо бюджетное финансирование.

Впрочем, мысль о том, что и на «настоящие» памятники денег не хватает, рефреном звучит до сих пор. Однако следует заметить, что, с одной стороны, несопоставимы затраты на экспедицию и реставрацию любого здания, а с другой – гибель памятника археологии (уничтожение закодированной в культурном слое информации) всегда абсолютна, в отличие от памятников архитектуры или литературы, оставляющих после себя рисунки, копии, фотографии.

Уже первые годы работ показали, что, несмотря на интенсивный подмыв правого берега, домонгольский культурный слой сохранился, причём на весьма значительной территории. Поселение было вытянуто вдоль старого русла Шексны, располагаясь на террасе с абсолютными отметками 92-94 м. В 2000 г. составлен и зарегистрирован в министерстве культуры РФ паспорт на археологический памятник Усть-Шексна площадью 15 га. При этом анализ карт и схем времени строительства Рыбинской ГЭС позволяет оценить предполагаемую площадь поселения XII-ХIII веков в 25-30 га.

На сегодня исследовано около 3000 кв.м. площади памятника, что позволяет охарактеризовать это древнерусское поселение.

Время его возникновения – не позднее первой половины XI века – доказывают находки артефактов IX-X вв.: 38 серебряных арабских монет, шаровидные сердоликовые бусы, трубчатые игольники и др. Подтверждением этого факта служат «порубочная» дата одной из усадеб (1062г.) и находка актовой печати сына Ярослава Мудрого – Игоря Ярославича (княжил в 1054-1060 гг.).

В XII-XIII вв. поселение, будучи важным звеном торгового пути «Волга-Шексна-Балтика», представляло собой крупный торгово-ремесленный центр; более того, это был третий по площади город Ростовской земли.

Высокий статус незаслуженно, а может, и преднамеренно «забытого» летописцами древнерусского поселения в устье Шексны уже не является предметом научной дискуссии (в отличие от мнения некоторых местных «патриотов»). Нижеследующая таблица иллюстрирует наличие комплекса общепринятых (А.В.Куза [1] и др.) «археологических признаков города» Усть-Шексна XII-XIII вв.

Археологический признак городского поселения		Наличие (+)
Площадь (свыше 5 га)		+
Экономика	Ремесло	+
	Торговля	+
	Промыслы	+
Административные функции		+
Военное дело	Оружие	+
	Доспехи	+
	Снаряжение коня	+
Монументальноезодчество	Храмы	?
	Укрепления	–
Письменность	Орудия письма, граффити	+
Быт феодалов	Драг.металлы	–/+
	Дорогая утварь	+
Внутренняя топография	Усадебно-дворовая застройка	+

Подавляющее большинство «городских» признаков налицо. Заметим, что их полный комплекс наблюдается лишь в немногих княжеских столицах, многие десятилетия изучаемых археологами, таких, как Киев или Новгород.

Взглянем чуть подробнее на жизнь древнерусской Усть-Шексны.

Многорядная усадебно-дворовая застройка с деревянными «тротуарами» и частоколами обеспечивала жильём 2-3 тысячи горожан. Впечатляют находки кирпичей и напольных керамических плиток XII-XIII вв.

Рыбный, пушной промыслы и сельское хозяйство были подсобными занятиями жителей. Основной доход давали металлургическое, кузнечное, ювелирное, гончарное и косторезное производства, обслуживающие «международную» торговлю.

О развитой металлургии свидетельствуют 15 сыродутных печей, 600 фрагментов воздуховодных сопел, сотни килограммов шлаков, «горновые» крицы – металлургические полуфабрикаты и др.

Конструкция гончарных горнов и керамические изделия (фрагменты горшков, мисок, сковород, блюдец, стаканов; детские игрушки с цветной поливой и пр.) свидетельствуют о городском характере гончарного производства. Зафиксированы многочисленные знаки мастера – клейма всех известных групп: геометрические, геральдические, буквенные и предметные. Следует также отметить значительное количество княжеских знаков, встречающихся, в основном, лишь в культурном слое городов.

Косторезное ремесло представлено изделиями, заготовками и орудиями обработки. К изделиям относятся орнаментированные накладки, рукояти, иглы, кочедыки, костяные стрелы и гарпуны, двусторонние гребни: цельные и наборные.

Кузнечное ремесло было приоритетным для стоящего на торговых путях поселения. В большом количестве отмечены шлаковые массы и фрагменты кричного железа, а изделия кузнеца – наиболее массовая категория индивидуальных находок. Рабочие топоры, свёрла, долота, калачевидные и овальные кресала, фитильные трубки, лодейные скобы, кованые цепи, пружинные ножницы, светцы, булавки, шилья, дверные пробои, дужки от вёдер, сельскохозяйственные орудия, рыболовные крючки – далеко не полный их перечень.

Обнаружено свыше 150 бытовых ножей, лезвие складной бритвы, ножи для обработки дерева, кости, пластования рыбы. Большинство ножей изготовлены по прогрессивным, сложным технологиям: торцевая и боковая наварка стального лезвия, вварка, трёхслойный пакет и др. Например, пакетные ножи (трёхслойные в сечении) имели эффект «самозатачивания»: навариваемые по краям мягкие полосы из сырцовой стали быстро истирались, и центральная тонкая полоса из твёрдой закалённой стали оставалась острой.

Ювелирное ремесло представлено тиглями для плавки цветного металла, льячками для разлива металла в форму, самими литейными формами из белого камня, бронзовыми пинцетами и ювелирным молоточком.

Ювелирных изделий свыше 300: шейные гривны, височные кольца, витые и пластинчатые браслеты, перстни, пряжки и фибулы, пуговицы, копоушки, привески. Обнаружены многочисленные кресты-тельники, энколпионы-складни, привески крестовключённые и с фигурой ангела; но нередки и находки лунниц, бубенчиков, объёмных и плоских зооморфных языческих фигурок-оберегов.

Важнейшую роль в городской экономике играла торговля. Наглядным примером являются находки серебряных монет: арабских дирхемов IX-X вв., западно-европейских денариев XI-XII вв., русских монет XIV-XV вв. Монеты принимались по весу, о чём свидетельствуют усечённо-сферические гирьки.

Найдены десятки свинцовых пластинок со знаками владельцев, т.е. торговые пломбы, прикреплявшиеся при уплате таможенных пошлин. Таможня на Усть-Шексне известна и по письменным источникам XV-XVI вв.

О развитой торговле свидетельствуют и обнаруженные элементы «портовых» сооружений, а о её размахе позволяют судить находки изделий далёкого импорта: от передней и центральной Азии до Скандинавии и Западной Европы.

Надписи-граффити, писала, книжные застёжки говорят о грамотности населения, что не удивительно, если учесть административные функции Усть-Шексны. О них свидетельствует «Повесть временных лет»: в 1071 г. княжеский дружинник Ян Вышатич «сташа на Усть-Шексны» для проведения суда над восставшими волхвами. Подтверждением этих функций являются вислые актовые печати XI-XIV вв. (в том числе одна византийская) и актовые документы XV-XVI вв.

Свидетельством проживания здесь «верхов» древнерусского общества являются предметы с эмалью, позолотой, византийская мелкая пластика, скандинавские серебряные привески, клад серебра, киевские кресты-складни, сердоликовые сирийские бусы, «импортные» браслеты, персти и другие украшения.

Подробнее материальная культура средневековой Усть-Шексны описана в литературе [3,4 и др.].

О богатстве жителей говорят и многочисленные, хитрой конструкции, замки и ключи. Но самый крепкий замок не спасал от нападения врагов. Только надёжные воины могли защитить древний город от разорения. Об их профессионализме мы можем судить по находкам оружия и доспехов (боевые топоры: секиры и чеканы, сулицы, копья, кистени, бронебойные стрелы, «чеснок», фрагменты кольчуг и пластинчатого доспеха). О коннице свидетельствуют стремена, шпоры, удила, конские шипы. Впрочем, в 1238 году Батый оказался сильнее…

Прекращение «международной» торговли в результате татаро-монгольского нашествия, в сочетании с эпидемиями чумы 1352-1364гг. и резким повышением в XIV в. уровня воды в бассейне Волги, предопределило постепенный упадок города. Утраченной оказалась северная, а в XV в. – и центральная его части. Но поселение не угасло: источники XV в. описывают его как административный центр удела князей Шехонских с таможенными и промысловыми функциями.

В конце XV в. Усть-Шексна стала владением Андрея Угличского Однако доходы от таможенных сборов и знаменитых Шехонских рыбных «ловлей» стали одной из причин «нелюбви» к нему старшего брата – Ивана III. Значимость этого стратегического пункта подчёркивает сообщение Г. Штадена, который в своём «Проекте» по захвату России рекомендовал императору Священной Римской империи захватить и удерживать «посад Устье» с помощью 2000 воинов. На Коломну требовалось лишь 1500 …

Экономическое соперничество послужило причиной основания своеобразной «оффшорной зоны» — Рыбной слободы со льготным налогообложением. Трагическая гибель Андрея и реквизиция рыбных ловлей в пользу слободских ловцов поставила жителей Усть-Шексны перед необходимостью перейти в число слуг великого князя Московского, что и произошло на протяжении 2-3 поколений. Поэтому культурный слой к.XVI-XVII вв. на памятнике Усть-Шексна отсутствует, в то время как на правом берегу Волги самые ранние слои (XVI в.) сразу фиксируются на весьма значительной территории: свыше 10 га.

Постепенный процесс «переноса» подтверждают письменные источники: до XVI в. имеются лишь упоминания Усть-Шексны, в первой половине XVI в. наблюдается как раздельное, так и совместное бытование топонимов («посад Устье», «на Усть-Шексны на Рыбную»), а с последней четверти века лишь Рыбная слобода встречается на страницах исторических документов. Аналогичная судьба оказалась у г.Романов и Борисоглебской слободы (ныне г.Тутаев).

Так средневековый город Усть-Шексна на рубеже XV-XVI вв. явился первопричиной и «катализатором» появления Рыбной слободы, перенявшей функции и поглотившего население древнего центра с 500-летней историей.

И снова Л.М. Марасинова приняла и поддержала удивительные открытия и смелые выводы.

«…Юбилеи вещь весьма условная… Границы города, его административная принадлежность – факты живые, подвиж­ные, изменчивые. Бесспорно одно:… иного исторического наследника, кроме современного Рыбинска, древняя Усть-Шексна не имеет… Спорные моменты летописных свиде­тельств… после открытий археологов в сущности уже не имеют принципиального значения… Настал исторический момент, когда мы не только можем, но и обязаны признать наличие большого экономического, транспортного и культурного центра на территории современного Рыбинска в домонгольский период. Факт бесспорный. Он должен получить научное, правовое и общественное признание. Необходимо создать условия для продолжения исследовательских работ…, разработать и реализовать проект ландшафт­ного обустройства устья Шексны с установлением памятного знака, созданием археологического музея и базы археоло­ги­ческой экспедиции…».

Почетный гражданин г. Рыбинска Л.М. Марасинова.

«Рыбинские Известия», 11 ноября 2000 г.

Эти идеи, изложенные Людмилой Михайловной в одной из своих последних публикаций, пожалуй, можно назвать своеобразным завещанием рыбинцам. И ведь что удивительно – опять, несмотря на их кажущуюся неосуществимость, постепенно они претворяются в жизнь!

28 октября 2004 г. Рыбинский Совет депутатов единогласно утвердил постановление «О исторических датах». В соответствии с этим решением, следует «датой основания Рыбинска считать 1071г. – первое летописное упоминание Усть-Шексны – крупного древнерусского поселения в городской черте современного Рыбинска, предшественника Рыбной слободы».

В 2006 г., к 935-летнему юбилею, в городе возведён «памятный знак» – стилизованная сторожевая башня с частоколом, расположенная на мысе при впадении Шексны в Волгу. Построенная на месте аналогичного строения XII века, эта архитектурная доминанта не только украшает знаменитое Устье, но является базой экспедиции и первым этапом создания интерактивного археологического музея, будущим центром туризма.

Наверное, лучшей памятью человеку является продолжение его дел и идей, а их у Л.М. Марасиновой было «запасено» ещё не на одно поколение. Спасибо Вам, Людмила Михайловна!

ЛИТЕРАТУРА

1. Археология СССР: Древняя Русь. Город, замок, село. М., 1985.
2. Затеваева Г.Н. Раскопки Рыбинского отряда экспедиции Ярославского университета в 1980 г. // Архив ИА РАН. 1980. Р-1. №8053.
3. Рыкунова И.И., Рыкунов А.Н. Средневековое поселение Усть-Шексна // Российская археология. 2005. №4. – С.134-149.
4. Рыкунова И.И., Рыкунов А.Н., Иванов Л.М. Тысячелетия вокруг устья Шексны. – Рыбинск: РДП, 2004. – 272 с.
5. Станкевич И.Л. Исследования экспедиции Ярославского университета в 1979 г. // Архив ИА РАН. 1979. №7570.