Иван Глумов.
«…Только те науки распространяют свет, кои способствуют выполнению начальственных предписаний… Таков фундамент. Но дабы таковой постигнуть, нет надобности в обременительных и прихотливых познаниях, а требуется лишь свежее сердце и не вполне поврежденный ум… Посему как в президенты академий, так и в члены оных надлежит избирать благонадежных и вполне свежих людей, кои в юности в кадетских корпусах образование получили, но от времени все позабыли». (М.Е.Салтыков-Щедрин. «Дневник провинциала в Петербурге»).
Кто о чем, а вшивый о бане. – Я же по-прежнему о реформе Российской академии наук (РАН). Понимаю, что широким слоям населения эта тема не столь близка, как рождение суррогатных близнецов у звездной пары Галкина – Пугачевой. Но хочется выговориться и, может быть, даже объяснить людям, не окончательно погрязшим в сиюминутной суете, официальной пропаганде и гламуре, истинное положение вещей и его возможное влияние не только на судьбу науки в России, но и в целом на будущее страны.
Никто из людей, причастных к академической науке, не станет утверждать, что организация ее у нас безупречна. Напротив, каждый сможет назвать массу недостатков, глупостей и безобразий. Как и в любом человеческом сообществе есть здесь и бездельники, и неумеренные честолюбцы, и лжецы, и жулики, и просто дураки – ученые дураки. Есть и люди не чистые на руку. Но, что касается последнего пункта, я как-то не припомню в РАН таких гомерических случаев воровства, как в среднем по стране, где кража размером менее чем в сотню миллионов даже не является поводом для долгого обсуждения. Да и воровать-то в науке особенно нечего: бюджет академии составляет около 2-х млрд долларов и равен примерно бюджету среднего американского университета. При этом в РАН имеется 436 институтов, где работает около 100 тысяч человек, из них 45 тысяч – научные сотрудники. Есть у РАН и недвижимость, и земля, но они академии не принадлежат, а находятся в пользовании. Стоимость их в сравнении с каким-нибудь нефтяным месторождением не так уж велика, но в случае приватизации и пуска в оборот может обогатить страну парочкой новых миллиардеров. Многие не прочь занять эти вакансии.
Однако оставим пока разговор о деньгах и обратимся к более высоким ценностям. На мой взгляд, фундаментальная наука является коллективным органом человеческого любопытства. Конкретному индивидууму вкус сегодняшнего борща может быть интереснее всех тайн Вселенной, но человечеству в целом все же свойственно интересоваться устройством окружающего мира. Вот ученые – настоящие ученые – и удовлетворяют это любопытство.
Многие считают, что наука призвана приносить пользу человечеству. Вовсе нет – она просто объясняет законы, по которым устроено все вокруг. Другое дело, что без знания этих законов невозможно построить ни столь любимые народом самодвижущиеся повозки, ни столь глупо используемые гражданами всевозможные электронные прибамбасы. В целом любопытство стоит дешево. Поэтому среди людей, занимающихся фундаментальной наукой, нет миллиардеров, да и с миллионерами тоже не густо. Столь восхищающие обывателя Билл Гейтс и Стив Джобс имеют к фундаментальной науке только то отношение, что в ее отсутствии они представляли бы собой ноль без палочки. На самом деле тот и другой просто умели разглядеть в тех или иных научных разработках перспективу для создания некоего потребительского продукта, а потом, что особенно важно, умели впарить потребителю этот продукт, как нечто незаменимое. То есть тот и другой были те самые эффективные менеджеры, которым пытаются подражать наши доморощенные манагеры, так и не научившиеся, к сожалению, что-либо создавать, но зато хорошо усвоившие высокие стандарты потребления.
Однако вернемся к нашей многострадальной Академии наук. В конце июня (как бы не 22 числа?) численно превосходящие орды чиновников Министерства образования и науки во главе с министром Ливановым без объявления войны вторглись на территорию Государственной Думы и внесли туда проект закона об упразднении РАН. Определенно операция была подготовлена лучше, чем пресловутый план «Барбаросса». И в глубочайшем секрете, так что никакой Рихард Зорге или Леопольд Треппер не смогли предупредить ученых о грозящей опасности. Суть законопроекта была такова: РАН как хозяйствующий субъект упраздняется. Все имущество ее вплоть до последней пробирки переходит в ведение некоего загадочного агентства (ау, Оборонсервис!). Все выборы внутри РАН отменяются – институтами теперь будут руководить «свежие люди, которые в кадетских корпусах образование получили». Академикам, в качестве отступного, предлагается пожизненная стипендия в 100 тысяч рублей, причем академиками становятся и все члены-корреспонденты. И вообще РАН сливается с сельхозакадемией (РАСХН) и медицинской (РАМН). Странно, что в эту компанию не вошли Академия балета, Академия Генштаба, Академия МВД и около 80 академий, занимающихся белой и черной магией, связями с внеземными цивилизациями, телепортацией и тому подобным. «То-то б было весело, то-то б хорошо!»
Ничего внятного о том, как таким образом можно улучшить состояние отечественной науки, и что делать с так называемыми «учеными» в законопроекте не говорилось. Непредвзятому наблюдателю было очевидно, что речь идет в основном о разделе жирного пирога, который при наличии еще более жирных пирогов, долгое время оставался в небрежении. Но месторождения и заводы помаленьку обрели своих рачительных хозяев, а теперь дошло дело и до кювет с осциллографами.
Дума наша бывает особенно задумчива, когда речь идет о выеденном яйце. Тут она способна разводить турусы на колесах по полгода, как это было, например, с законами о табакокурении или гей-пропаганде. Да и в подобных случаях, в силу собственного неисправимого генетического дефекта, законодательный орган наш, как правило, рожает какого-то нежизнеспособного урода, зато всегда есть повод еще полгода подумать над судьбоносной проблемой: курить иль не курить в 15 метрах от госучреждений? А, может быть, это расстояние можно на пару метров сократить? Или увеличить?
Вопрос о том, имеет ли право на жизнь Академия наук, учрежденная еще при Петре Великом, законодателям показался элементарным: конечно, не имеет, раз того желает начальство. Думцы приняли закон сразу в первом и втором чтении и быстренько засобирались на каникулы, не забыв выписать себе для полноценного отдыха по 200000 помимо оклада. Вступились за науку одни коммунисты, отказавшиеся даже участвовать в гнусном антиинтеллектуальном шабаше, но этот демарш ничего не изменил.
Только тут, при виде хорошо прожаренного и агрессивного петуха, ученые проснулись и принялись рвать на себе остатки волос. Академик Фортов, несколько месяцев назад избранный Президентом РАН, но до сих пор издевательски не утвержденный на эту должность, испросил высочайшую аудиенцию. И получил ее. В.В. Путин с видом премудрого судьи Соломона покивал головой: «да-да, мнение ученых должно быть учтено», «да-да, нельзя рубить сгоряча», «да-да, здесь надобно подумать»… И, хотя даже в телевизоре было видно, что Владимир Владимирович, мягко говоря, лукавит, академик Фортов вышел из Кремля окрыленным. Что в очередной раз подтверждает отсутствие корреляции между высокими научными достижениями и обыкновенным здравым смыслом. Словом, он принялся убеждать коллег, что Президент все рассмотрит и рассудит, что волноваться, а уж, тем более, устраивать акции протеста совершенно незачем, и, конечно, «нельзя переводить этот вопрос в политическую плоскость», потому что в начале сентября ожидаются очередные, хоть и не судьбоносные, но выборы…
Не все его послушались. Группа академиков, не утративших совесть и чувство справедливости, заявила, что даже за подачку в 30 серебренников не вступит в новоявленный «Клуб ученых», а будет по-прежнему отстаивать честь и достоинство науки. Академики организовали «Комитет 1 июля» и начали взывать к народу с помощью пламенных статей и мудрых интервью. Правда, появлялись они главным образом в интернете и разного рода малотиражных изданиях. Центральные СМИ делали вид, что в стране кроме пожаров и наводнений ничего интересного не происходит. Загадочный этот факт имел вполне рациональное объяснение. Но об этом позже.
Итак, июль и август прошли относительно спокойно. Депутаты отдыхали от законодательных трудов на золотых песках различных островов и континентов. Правительство продолжало ныть, что экономический спад в стране вовсе не его рук дело, а результат мирового кризиса, хотя природные ресурсы распродавались успешно, а более никаким боком российская экономика с миром и не соприкасалась. Президент героически боролся с обострением обстановки в Сирии и наводнением на Дальнем Востоке.
Время от времени голос в защиту РАН подавала мировая общественность. Итальянские физики напомнили Путину, что в новейшей мировой истории был единственный случай разгона Академии наук. Сделал это Бенито Муссолини. Когда он, повешенный за ноги, болтался на площади в Милане, у него еще было время осознать свою неправоту. Группа нобелевских лауреатов написала Президенту РФ письмо с уверениями, что РАН является вполне достойным и работоспособным научным партнером. Были и другие попытки заступиться. Все они остались без ответа.
Простые ученые, руководимые профсоюзами, тем временем пытались самоорганизоваться. С сожалением надо сказать, что не все понимали нависшую над ними опасность и – сознательно или бессознательно – увиливали от участия в общественном движении. «Некогда, работать надо», — отговаривались они. Мысль о том, что работать скоро будет негде, полностью отторгалась их умными головами. Словом научное сообщество во многом копировало повадки советского народа, когда на его глазах группа патологических честолюбцев разваливала Советский Союз; и российского народа, лузгавшего семечки, глядя на горящий парламент.
И все-таки 29-30 августа в здании Президиума РАН состоялась конференция научных работников «Настоящее и будущее науки в России. Место и роль РАН», на которую со всех концов страны съехались представители почти всех институтов РАН. Среди делегатов была и моя умная и активная супруга. Сам я наблюдал трансляцию конференции в интернете. Другие СМИ в духе сложившейся традиции это событие игнорировали.
Началась конференция песней Макаревича «Сегодня самый лучший день… Сегодня битва с дураками». А потом какие там слышались речи! Какие неакадемические звучали эпитеты! Главноуговаривающий Фортов все призывал воздерживаться от политических высказываний, но его уже не очень слушали, а главные аплодисменты доставались как раз ораторам настроенным более радикально: доктору Рошалю, академику Алферову и др. На баррикады, разумеется, никто не звал, но требование к Думе вернуть законопроект во второе чтение и требование отставки министра Ливанова конференция приняла.
Затем делегаты вернулись по домам и снова занялись любимым делом – наукой. В политической атмосфере наступило некоторое затишье. Дума и правительство вели себя смирно в ожидании всеобщего дня голосования. Собранные за отставку Ливанова 130000 подписей они тоже тихо игнорировали. Ученые немного митинговали. Хотя конференция и закончилась, но от нее остался постоянно действующий координационный совет, который оповещал коллег об уличных акциях и рассылал для подписи послания в Думу, в Совет Федерации, В.В.Путину, на деревню дедушке. Супруга письма подписывала и аккуратно рассылала адресатам. Я сушил ей сухари. Адресаты помалкивали.
Адресаты помалкивали, но зато оживились средства массовой пропаганды – трудно назвать их иначе. На РЕН ТВ показали гнусный трехсерийный пасквиль «Диагностика РАН». Наша тележурналистика – не вся, к счастью, – любит исполнять роль коллективного Онищенко, то есть активно и не заботясь о правдоподобии наезжать на попавших у властей в немилость персон, организации и государства. В сляпанном на скорую руку фильме демонстрировались поместья кавказских бандитов, выдаваемые за дачи академиков, и вперемешку с немногими достоверными фактами (речь в них шла в основном о том, что некоторые институты по бедности вынуждены сдавать часть своих площадей в аренду) впаривалась зрителю всякая зловонная чепуха. Особенно тяжкий моральный удар достался доктору геолого-минералогических наук, известному поэту, барду и телеведущему А.Городницкому. Александр Моисеевич также весьма радикально выступал на конференции и даже декламировал стишки, где рифмовал фамилию замминиста Голодец с русским народным словом, означающим завершение любого благого начинания. В фильме же он был представлен бесстрашным обличителем РАН, с удовольствием копающимся в ее язвах. Увы, такова судьба всех публичных персон: если человек в своей жизни написал и наговорил достаточно много, то из этих слов не составит труда склеить текст, подтверждающий или опровергающий абсолютно любую точку зрения. Городницкий, конечно, разослал участникам конференции письмо, разъясняющее истинное положение вещей, но фильм-то посмотрело гораздо больше зрителей.
Помаленьку к оплевыванию ученых подключились и другие СМИ. А Генпрокуратура, разумеется, совершенно спонтанно затеяла проверку хозяйственной деятельности РАН. Сразу замечу, что никаких злоупотреблений, тянущих больше чем на выговор, она не нашла. Но осадочек-то остался.
Ну, а как только небольшая предвыборная грозишка миновала, наше законодательно-порнографическое кино завертелось в ускоренном темпе. Дума быстренько приняла закон во втором и третьем чтении. Поправки к нему, поступившие из Администрации президента, оказались совсем не теми, которые президент согласовывал с академиком Фортовым и по сути ничего в акте капитуляции науки перед лицом административной целесообразности не меняли. Через Совет Федерации закон тоже проскочил со свистом. Президент РФ, соответственно, не замедлил со своей подписью.
Теперь речь шла о конкретных механизмах его реализации. 11 октября в Думу поступил проект закона о ФАНО (Федеральном агентстве научных организаций). Это была пятница. Предполагалось, что законопроект будет обсуждаться две недели, и ученые смогут вносить свои поправки, однако уже во вторник О.Голодец заявила законодателям, не успевшим и страницы прочитать, что утром в среду принятый закон должен лежать в правительстве. Я пишу эти строки как раз утром 16 октября. За окном тусклым суконным светом брезжит заря новой жизни.
У общественности было три дня на ознакомление с этим документом. Согласно ему, ФАНО упраздняет остатки демократии в ученой среде. Отныне директора институтов и, кажется, даже завлабы будут не выбираться научным сообществом, а назначаться чиновниками. Агентство также имеет право закрывать любые непонравившиеся ему институты и даже научные направления. Оставшимся оно будет эти направления задавать. – Науке, как органу коллективного любопытства, будет положен конец, отныне она, в соответствии со Салтыковым-Щедриным, станет органом выполнения начальственных предписаний. Имущество РАН будет взято под строгий контроль, что, согласно реалиям жизни, означает: будет роздано нужным людям. И т.д. и т.п.
Любопытно, что в этом документе нет ни строчки о судьбе научных сотрудников РАН, но есть целых два пункта том, как будут сотрудники ФАНО морально и материально награждаться за успехи в ликвидации российской науки.
Руководство ФАНО будет осуществлять некий орган, в который войдут: 1) чиновники, 2)думцы, 3)сенаторы, 4) ученые, но не любые ученые, а только те, что уже продемонстрировали незаурядную управляемость. Отсюда видно, что обе наши законодательные ветви не могли отказать себе в удовольствии поучаствовать в дележе конфискованных пряников, которых, как известно, «не хватает на всех».
Что касается главы Агентства, то здесь пока ходят разные слухи. Прочат на эту роль, например, отставного главу Счетной Палаты Степашина. Ну, что же, человек, защитивший в свое время диссертацию на тему «Усиление роли политико-воспитательной работы в частях пожарной охраны в свете решений 27-го съезда КПСС» вполне достоин задавать направление развитию квантовой физики и молекулярной биологии. Называют еще имя некой Мадам Нанобинт – дамы, освоившей большие средства, напыляя ионы серебра на поверхность обыкновенного бинта. Не беда, что антисептические свойства серебра известны несколько тысячелетий. Словом, без начальства ученые не останутся.
… Один факт поражает в этой истории больше всего. – Нет, не патологическое отвращение к науке: в стране, где центральные СМИ непрерывно рекламируют экстрасенсов, астрологию, привороты-отвороты, снятие сглаза и прочее, в нем нет ничего удивительного. И страстное желание поскорее отнять что-то общее и поделить между нужными людьми – это в России тоже вполне банальный тренд.
Удивляет стоящая за всем этим могучая и злая воля. Без наличия так называемой «политической воли» у нас вообще ничего не делается, и даже при ее наличии прохождение разного рода инициатив следует ни шатко, ни валко. Здесь же чувствуется воля не политическая, а самая что ни на есть индивидуальная, которая сильнее воли коллективной, точно так же, как индивидуальный разум сильнее коллективного разума.
Инициатива уничтожения РАН исходила из правительства. Но никто не может заподозрить у нашего премьера в наличии хоть какой-либо воли – доброй или злой. Министр науки и образования Ливанов, пожалуй, подошел бы на роль злодея, но для такого дела он мелковат. Значит …
Последнее время в разговорах ученых на эту тему часто возникает персонаж сказочки про Гарри Поттера – Тот-Кого-Нельзя-Называть. На самом деле называть-то его называют, и даже по имени-отчеству. Претендуют на эту роль две фигуры, которые при ближайшем рассмотрении сводятся к одной. Но для полноты картины обозначим обеих.
- Известный политик Юрий Болдырев выдвинул следующую гипотезу. – Где-то год назад – Президентом тогда еще был Д.А.Медведев, а В.В.Путин подменял его на посту премьера – Институт экономики РАН представил доклад, в котором говорилось, что экономическая политика правительства ведет Россию к катастрофе. Что государство, в котором 110 миллиардеров владеют 35% национального богатства, не имеет права называться социальным (во всем мире миллиардеры владеют 1-2%. Я бы рекомендовал всем россиянам заучить эти цифры, как молитву. — Знание их открывает совершенно другой взгляд на мир). Что Стабилизационный фонд, хранящийся в США, бесполезен для страны. – Гораздо полезнее деньги вложенные в реальную экономику… И вообще, «эх, ребята, все не так, все не так, как надо!» Детали перечислять не стоит. — Все мы в курсе нашего своеобычного государственного устройства. В конце доклада ученые просили как-то отреагировать на представленные факты, цифры и мысли. Вот спустя год и последовала реакция.
- Другая личность, претендующая на звание Человека-Которого-Нельзя-Называть гораздо менее известна широкой публике. Ковальчук Михаил Валентинович является членом-корреспондентом РАН, директором объединенного Курчатовского института. Собственно и институт этот, похоже, был создан ему в кормление после того, как коллеги дважды не переизбрали его директором Института кристаллографии РАН. А в Курчатовский институт он был просто назначен. Михаил Валентинович очень трудолюбив и кроме означенной выше должности является также ученым секретарем Совета при Президенте РФ по наукам, технологиям и образованию, членом правительственной комиссии по высоким технологиям, деканом факультета нано-био-информ-когнитивных технологий МФТИ … всего 12 должностей. После того, как его неоднократно забаллотировали при выборе в действительные члены РАН, у господина Ковальчука появилось немало претензий к академическому сообществу. И вполне оправдана приписываемая ему фраза: «Похоже, что эту Академию проще разрушить, чем в нее войти».
Однако фразы фразами, но для осуществления их в жизни нужна мощная поддержка. И она у Михаила Валентиновича есть в лице младшего брата – Юрия. Юрий Валентинович тоже очень трудолюбив и является председателем совета директоров банка «Россия»; основным владельцем холдинга «Национальная Медиа Групп», в который входят РЕН ТВ, Первый канал, Пятый канал, «Известия» и т.п.; а также крупным совладельцем многих других компаний. Отсюда понятно отношение к РАН прессы и телевидения.
Но главным достоинством младшего Ковальчука является даже не то, что он владелец «заводов, газет, пароходов», а то, что он «особа приближенная императору», то есть вхож в ближний круг В.В. Путина. И тут круг – совсем другой круг – замыкается.
Кто является истинным виновником разгрома РАН, История прояснит… или сокроет. А что же делать ученым, в распоряжении которых остаются пара месяцев или еще меньше? Воззвать к солидарности? Но на наших знаменах уже давно начертано не «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», а «Кто кого сможет, тот того и гложет!». Крестьяне и рабочие могут вполне логично сказать: «А вы, товарищи ученые, были с кем-нибудь солидарны, когда под нож либеральной гильотины шли целые отрасли промышленности и сельского хозяйства? Вот и вкушайте плоды чаемой вами свободы». И будут совершенно правы.
Разрушить науку легко, но трудно восстановить. Ведь наука – это вовсе не недвижимость, как считают жадные шакалы, и даже не суперсовременная аппаратура. Германия до войны была самой научной державой мира, но до сих пор, несмотря на высочайший уровень технологий, не может претендовать на особые успехи. Наука – это, прежде всего, люди и научные школы, возглавляемые незаурядными личностями. Но именно на них и направлены стволы расстрельного взвода реформаторов.
«Принятие вами закона о реформировании РАН безусловно войдет в историю России. Но история эта будет недолгой, потому что вместе с наукой кончится и Россия, которую знал мир», – этими словами моей супруги, между прочим, дважды лауреата президентского гранта для молодых докторов наук, я хотел бы закончить этот жалостливый опус. Адресованы они были Совету Федераций.
Однако глубоко запрятанный во мне русский оптимизм шепчет на ухо: не во всякой туче гром, а и гром, да не грянет, а и грянет да не про нас, а и про нас – авось не убьет!
Похоже рассуждал другой мудрый представитель нашей евразийской идентичности – Ходжа Насреддин, — взявшийся по приказу падишаха обучать ишака человеческой речи: «Или ишак сдохнет, или падишах умрет, или я».