СТАРШИЙ БРАТ
…Относительно недавно стало известно, что выдающийся педагог-словесник Иван Иванович Зеленцов был родом из семьи протоиерея Ивана Зеленцова, служившего в Полтаве. Старшим братом Ивана Ивановича был священномученик Василий (Зеленцов), епископ Прилукский, причисленный Русской Православной церковью к лику святых в 2000 году.
«Памяти о братьях Иване и Василии «встретились» через многие десятки лет после того, как они преставились в вечность. Их, вышедших из одной колыбели боголюбивого рода Зеленцовых, судьба разбросала в разные стороны Православного Отечества. Во взрослой жизни они виделись и общались крайне редко, трудились на разных поприщах: Василий — преимущественно в церковной среде, а Иван — исключительно в миру. Но братья Зеленцовы — каждый в своей стихии — всегда были непревзойдёнными, ибо несли в свет безграничную любовь к Богу и жертвенное служение ближним. Волей судьбы оба они похоронены на Ваганьковском кладбище г. Москвы. Святителя Василия, положившего жизнь на алтарь мученичества в 1930 году, палачи бросили в общую могилу страдальцев за веру. Ивана же — как видного педагога РСФСР — с почестями схоронили в 1950-м у старого дуба. Иван Иванович жил и трудился так, что не перестаёшь удивляться, как ему удалось избежать «меча правосудия» советского государства — ему, имевшему, к тому же, старшего брата Василия, уничтоженного как «особо опасного врага» этой же страны? Воистину, на то был Промысел Господень…» , — пишет Всеукраинский журнал «Мгарский колокол» (№ 112, май 2012).
Священномученик Василий (Зеленцов)
Василий Зеленцов (1870-1930) был выпускником юридического факультета Санкт-Петербургского университета и Петербургской Духовной Академии, имел степень кандидата богословия.
Был членом Всероссийского Поместного Собора 1917-1918 года как мирянин от Рязанской епархии.
Пострижен в монашество в 1919 г. С 1920 года — второй священник (затем — настоятель) Св. Троицкой Церкви г. Полтавы. Выступал против выдачи церковных ценностей властям, за что был арестован 30 мая 1922 г. в Полтаве и на показательном процессе (Полтавским губревтрибуналом) приговорен 12 августа 1922 г. к смертной казни (с заменой на 5 лет лишения свободы). Благодаря протесту, поданному верующими рабочими на имя Ленина, казнь была заменена 10 годами заключения. Находился в заключении в Харьковской тюрьме. 12 (25) августа 1925 года хиротонисан во епископа Прилукского, викария Полтавской епархии. Написал два открытых письма к архиепископу Григорию (Яцковскому) 1 марта 1926 года и митрополиту Агафангелу (Преображенскому) от 6 мая 1926 в поддержку митрополита Сергия (Страгородского).
Арестован в сентябре 1926 года, приговорен к 3 годам лагерей. Отбывал заключение на Соловках. Автор послания «Необходимые канонические поправки к посланию митрополита Сергия от 16/29 июля 1927» (осень 1927). Написал в начале 1928 «Мое завещание» с резкой критикой Декларации 1927. Один из авторов Послания соловецких епископов в связи с декларацией митрополита Сергия. Освобожден из лагеря и отправлен в ссылку в Иркутскую область в ноябре 1928. Жил в д. Пьяново Братского района. Написал послание митрополиту Сергию с требованием отказаться от Декларации и угрозой в противном случае проклясть его в августе 1929 г.
Переписывался с полтавскими иосифлянами.
Арестован 9 декабря 1929 г., этапирован в Москву, в Лубянскую тюрьму. По постановлению КРГПУ (от 3 февраля 1930) приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян 7 февраля 1930 года. Память 22 марта.
Но вернемся к Ивану Ивановичу Зеленцову.
ИЗ ПИСЕМ ГАЛИНЫ ПОНЕВЕЖСКОЙ
… «Учитель российской словесности, начавший свою педагогическую карьеру в рыбинских гимназиях, Иван Иванович Зеленцов позднее около тридцати лет преподавал в школах на углу Столового и Мерзляковского переулков, в «арбатском» средоточии Москвы. Выдающийся педагог сумел оказать даже в годы тоталитарного режима большое, плодотворное влияние на становление образа мыслей и поведения своих учеников… Образ учителя, общение с ним остались в памяти сердца и, как выясняется, оказались в корневой основе деятельности тех, кто связал свою дальнейшую судьбу с преподаванием в средней и высшей школе». Эти слова, принадлежащие перу Сигурда Оттовича Шмидта, академика Российской Академии образования, отражают роль Зеленцова в судьбе русской школы в целом.
В архиве историка Юлии Ивановны Чубуковой хранились несколько десятков писем от Галины Данииловны Поневежской, которая в те годы училась у Зеленцова. Публикуемые здесь фрагменты ее писем в Рыбинск помогают прикоснуться к тому вдохновению, с которым в столице на рубеже ХХ и ХХI веков шла работа над книгой о любимом учителе, а также получить представление о значительном круге учеников и последователей Зеленцова, сохранивших и передавших своим ученикам его подходы к «посеву» «разумного, доброго, вечного».
18 декабря 1991 года
«…Дорогая Юлия Ивановна, жаль, что Вы не написали мне о намерении поработать в Щедринке (библиотеке им. Салтыкова-Щедрина – прим.ред.). Одна из наших подруг – ученица Ив.Ив. (Зеленцова – прим. ред.) — доктор библиографических наук, руководитель одного из секторов Ленинки (Российская Государственная библиотека ранее носила имя В.И. Ленина – прим. ред.), и ее протекция Вам не помешала бы. Но должна Вам сказать, что Ив.Ив. почти не выступал в печати, и мы в архивах Ленинки не нашли его публикаций. Я имею ввиду послереволюционный период. Видимо, это связано с его трудным анкетным положением, которое обусловлено его духовным образованием, как Вы знаете, не поощряемом в советское время.
Что касается рыбинского периода, то Вы на правильном пути: я думаю, исследование его окружения – творчества Золотарева, Ухтомского, «Записок религиозного общества» прояснит становление мировоззрения Ив.Ив.
Не помню, писала ли Вам, что имя автора учебника, о котором упоминает Ив.Ив., — историка Иловайского – хорошо известно старикам, прошедшим гимназию? Над учебником посмеивались, не случайно молодой начинающий учитель гимназии Зеленцов просит заменить учебник. А Маяковский в 1922 году в поэме «Люблю» писал: «Мутят Иловайских больные вопросы: была ли рыжа борода Барбароссы…», т.е. – второстепенные, малозначащие для истории вопросы. Ив. Ив. Это понял в начале века!
Но Иловайский – дедушка Марины Цветаевой, а это для нас с Вами интересная находка…»
8 августа 1992 года.
«Юлия Ивановна, голубушка! Вы мне не пишете, не звоните, лето прошло, а осенью – новые заботы. Я за это время сделала еще одно приятное «открытие». Школа №100 была до революции «гимназией Марии Густавовны Брюхоненко». А нынче год Марины Цветаевой. Читаю в ее автобиографии: «Образование – 16 лет – гимназия М.Г. Брюхоненко» (!) …Поздравила девчат с таким «открытием»…»
20 марта 1994 года.
«Милая Юлия Ивановна, получила Ваше письмо с материалом об Ив.Ив. …Для меня были большой радостью строчки о дружбе Ив.Ив. с писателями, из этого раздела наиболее ценно то, что он помогал Серафимовичу в стилистике произведений. Это такой существенный штрих в его образе, его работе!..
…Мы нашли очерк писательницы Фриды Вигдоровой об Ив.Ив.. Это единственное, что есть о нем, опубликованное при его жизни. Кстати, Вигдорова сыграла спасительную роль в судьбе поэта Бродского. Ее имя – доброе, положительное».
15 ноября 1994 года
«Юлия Ивановна, моя дорогая, рада была получить Вашу рукопись. Читала с огромным интересом, Ив. Ив. стал живой, описание – объемным, Рыбинск – симпатичным, а всё вместе хорошо читается… Вся рукопись уже у редакторши, которая «свежей головы», и сообразит, как довести книгу до кондиции… В субботу придут ко мне «старики» 110-й школы послушать кассету с передачей «Вечера на улице Качалова», где мы все выступали. За чаепитием обсудим, что еще можно сделать. Так, потихонечку, идут дела… С.От. (Сигурд Оттович Шмидт – прим. ред.) был прав: не нужно торопиться. Вся рукопись книги очень отличается от первоначального варианта – стала лучше, насыщенней и, может быть, академичней. Как прекрасно, что Вы нашли материалы мужской гимназии. А сочинения!.. Чудо, что сохранились школьные тетрадки с лекциями Ив.Ив по литературе…»
7 июля 1998 года
«Милая Юлия Ивановна, у меня есть несколько конкретных замечаний по рукописи…По-видимому четыре брата Золотаревы, друзья Ивана Ивановича Зеленцова по Рыбинску, сыграли большую роль в становлении его как педагога. Взаимовлияние их очевидно и плодотворно. В работе Зеленцова, как мастера преподавания истории литературы в школе, мы найдем, в частности, реализованные методы теоретических работ Сергея Алексеевича Золотарева, педагога, историка литературы. Так, в методологическом подходе к теме «Лев Толстой» , когда учитель в классе начинает знакомить детей с романом-эпопеей «Война и мир», он группирует персонажей по семейным «кругам», и таким образом дает подросткам возможность разобраться в огромном литературном материале. Кроме того, мечта Сергея Золотарева о безотметочном методе обучения не раз применялась И.И. Зеленцовым в практике. Как и многое другое. Несомненно, И.И. Зеленцов был знаком с работами С. А.Золотарева, а тот, в свою очередь, знал многое из педагогической практики своего друга – Ив. Ив.».
8 декабря 2000 года.
«…Пишу Вам после вечера, посвященного памяти Ив. Ив. в Доме актера. Вёл его СОШ (Сигурд Оттович Шмидт – прим. ред.) Были и выпускники, и издатели, и еще кто-то, кого я не знаю. Не удержалась и объявила, что готовы еще две книги – «Уроки литературы Ивана Ивановича Зеленцова» (по школьным тетрадям) и «отрывки из литературных произведений его учеников». Намекала, что жду спонсоров. Не люблю задержек, Как говорится, «куй железо, пока горячо»… Третья книга в самом деле уже сложена, заявка в издательстве. Авось – «старик Державин нас заметит»…
А вечер был очень теплый, с концертом и пирожками, хорошими словами, остротами и не очень длинными речами. Я очень волновалась и говорила об учениках Ив. Ив. За несколько дней до этого мы хоронили Федора Дм. Поленова (выпуск 1947 года, наиболее талантливый из всех в 110-й школе). У меня много его присланных мне рассказов. Он писатель замечательный и человек скромный.
Мы учредили день памяти И.И. Зеленцова. И 10 декабря школа дает нам автобус, чтобы съездить на Ваганьковское кладбище…»
10 февраля 2004 года
«…В феврале жду из печати книгу «Уроков». Задумка о сборнике «Мой первый урок» по Москве, Рыбинску и Рязани не выглядит такой уж трудно выполнимой задачей. Что для этого нужно? Нужно, например, чтобы учителя, преподаватели ВУЗов, педагоги начальных классов и даже дошкольных учреждений вспомнили и написали или рассказать для магнитофонной записи о своем первом уроке. …Самое трудное, как мне кажется, — писать правду. Как в каждой работе, в педагогическом труде есть и счастье, и проклятье. Строчка Цветаевой «ткёт ткач свой последний пропад» — гениальное определение жизни, бесконечно многотрудного существования человека. А уж учительский труд выжимает все силы – физические и духовные. Учителя часто уходили = бежали из школы: было невмоготу (не только по финансовым причинам). Не надо бояться говорить об этом. Первый урок мог быть результатом романтического порыва, который потом слабел и иссякал, а трудовой путь продолжался…
В этой теме можно и нужно говорить о сегодняшних проблемах образования – учительских слезах, об отношениях с родителями учеников, и. т.п.
Если, на Ваш взгляд, это не бредовая идея, то в ответном письме Вашем жду и Ваших вопросов по теме «Мой первый урок», посвященной столетию первого урока Ив.Ив.».
5 марта 2004 года
Думаю, что участие в праздновании столетия первого урока Зеленцова примут три города: Москва, Рыбинск и Рязань (+село Зимарово). Мы еще народ мобильный, сможем собраться. Как и другие выпускники классов Зеленцова.
…В книге будут рассказы Федора Дмитриевича Поленова – это будет для всех открытие. А его вдова, Наталья Николаевна, пригласит посетить Поленово (дом-музей в Тарусе). Борис Сергеевич Маркус издал книгу о Москве 20-30 гг. Взгляд архитектора. Там – страницы об Ив. Ив. Аркадий Ваксберг – корреспондент Лит.Газеты в Париже, написал мне несколько страниц об Ив. Ив. Одно из произведений знаменитого драматурга Ал. Крона (Саши Крейна, ученика Ив.Ив.) — тоже будет в нашей книге… Потихонечку наметится и программа проведения 100-летия. Кто на поверку будет жив, тот – и гость, и участник.
Я – в азарте уже много лет. Всё, что возможно, собрала в трех книгах.
Знала, что в записях уроков найду что-то важное. Любопытно, что еще 60 лет назад Ив. Ив. писал о необходимости каждому народу иметь свою национальную идею. Хорошая научно-исследовательская и тема – что именно живо сегодня в уроках Ив. Ив. Мы найдем там даже вопрос о переходе к единому стандарту экзаменов, который так настораживает сейчас интеллектуальных педагогов.
Почему пишу о трех книгах? Оценка первой книги как уникальной очень стимулирует. Надеюсь, что ее реализация даст нам возможность издать трехтомник. У меня уже десять лет нет ни зимы, ни лета: звонки, переговоры, редактирование, сверка, корректура… Но мне сейчас столько же лет, сколько было Ив. Ив., когда мы у него учились. А ведь мы считали его глубоким стариком…
В предисловии ко второй книге я перечислила имена людей из круга общения Зеленцова: там Ю. Тынянов (прочтите о нем в «Воспоминаниях» Чуковского), и Вересаев, которому пригодились знания Ив. Ив. в греческом для переводов «Илиады». Там Книппер-Чехова – член родительского комитета московской школы №110, там актеры Художественного театра и сам Станиславский. Дочери Шаляпина перед эмиграцией учились в классе Ив.Ив. И дети Волконских. Все эти имена сами по себе – огромный мир. Чем дальше, тем интересней. В третьей книге будут материалы от таких учеников Ив. Ив., как С. Микоян, Ю. Шведов, А. Баталов, Иг. Реформатский, и др. Это далеко не полный список…»
9 октября 2004 года
«Милая Юлия Ивановна, коротко отвечу на Ваше намерение издать [отдельную] книгу документов об Ив.Ив. Разумеется, это хорошо. Наверное, Вы имеете в виду и комментарий?.. К тому же у нас замечательная новость: помощник СОШ (Сигурда Оттовича Шмидта – прим.ред.) Андрей Мельников нашел в Ленинке целую тетрадь дипломной работы Ив. Ив., [выполненной] в Московской Духовной Академии. Хотите ли поместить этот материал в своей книге?…
Два замечательных «Заявления» Зеленцова содержат как «критические замечания к учебникам», так и его требования к учебникам вообще. Это необыкновенно интересно. …Его отношение к учебникам всегда было критическим. Нам он просто не рекомендовал пользоваться учебником по литературе как «руководящим», и мы, наполненные эрудицией учителя, его энциклопедичностью, не обращались к учебнику.
Академия педагогических наук десятилетиями мучается созданием достаточных учебников, а они всегда недостаточны. Не будем вдаваться в причины – это дело специалистов. Но, может быть, в анализе старых учебников, упомянутых в заявлении Ив.Ив., мы найдем рациональные зерна?.. И тогда наша книга будет привлекать не только воспоминаниями, но и примером для тех, кто создает сейчас новые учебники.
Думаю, что в целом КПД будет очень малым, но молодым исследователям даст навык подхода сравнительного аналитического подхода к материалу истории.
Не касаясь глубоко материй религии, не всем доступным для понимания и трактовки, можно только предположить, что для молодого учителя, получившего образование в Духовной академии, вера и постулаты христианства были поддержкой в воспитании нравственных норм в своих учениках, особенно в годы Первой Мировой войны. Получив образование духовное, он давал своим ученикам образование светское. Этот переход был, видимо, труден и мучителен.
Если Ив. Ив. был членом редакции «Записок Рыбинского религиозно-философского общества», то как редактор он, видимо, не только вносил правку, но и рецензировал, отбирал материал, одобрял или отвергал, был в курсе планов издания. Можно ли как-то дифференцировать его участие? Мне нравится, как Вы деликатны в обращении с документальным материалом и ненавязчивы в выводах. Прикасаясь к страницам жизни и работы Ив.Ив., мы стоим перед разнообразными трудностями, но не должны приписывать ему того, о чем не знаем в точности… Так, рассуждая и его мировоззрении, философских и религиозных взглядах, мы можем лишь с уверенностью сказать, что он был человеком ищущим, одержимым любовью к литературе, как педагог и воспитатель, открыватель творческих возможностей своих учеников…»
26 января 2006 года.
«Я получила бандероль с книгами (2 шт.) «Уроки И.И. Зеленцова». Одна будет в Ленинке, другую сначала дам для прочтения О.И. Сольц (она весной уходит из школы), а потом — другим. Хотелось бы мне несколько экземпляров – отдать в Университет культуры для студентов проф. Г.С. Кнаббе (он просил), еще – в 110-ю школу, в библиотеку им. Ушинского, в село Зимарово… С.О. (Шмидт – прим ред.) хвалит нас за готовность продолжать работу».
1 августа 2006 года.
«…В конце весны не стало Оли Сольц, сочинения которой цитировал Ив.Ив. А у нее было 54 года учительского стажа. Знакомясь сейчас с документами семьи, понимаю, что неслучайна незаурядность дочерей журналиста Исаака Сольца, отбывавшего ссылку еще до революции, а после расстрелянного в ГУЛАГе за участие в восстании узников. Но моральная награда Оли – ее ученица Ольга Седакова, приглашенная вместе с И. Бродским читать лекции о русской поэзии в университетах Европы…»
5 сентября 2008 года.
«Дорогая Юлия Ивановна. Получила Ваше письмо и обрадовалась фразе: «Я увлеклась темой…» Вот бы так молодежи!
Если кто-либо из Ваших знакомых, лучше на машине, собирается в Москву, сообщите мне, и я передам для Вас несколько книг «Ты солнце святое, гори!»… На фоне страдальческого положения литературы в школе наши книги актуальны! По методике учеников Зеленцова «сочиняли» даже 4-е классы, и удачно. А сегодняшние учителя бьются в 6-х классах, чтобы дети научились писать изложения (да еще после 5й читки текста)…»
5 августа 2010 года
«Дорогая Юлия Ивановна, моя голубка! Как я рада, читая Ваше письмо о том, что Н.А. Невский, оказывается, был учеником Ив. Ив. Сразу нашла Н. Бурштину (директора музея московской школы №110 – прим. ред.) за городом (да здравствует телефонная связь!). Но у нее никакого архива нет, не уповайте. Отложили разговоры до сентября. Придется ждать…
Но я думаю, что математическая лингвистика (современная наука, в которой преуспели лингвисты всего мира – от Иерусалима до Токио, в том числе и методика Кнорозова, открывшего язык майя) и расшифровка Невским древнего языка тангутов — это явления одного порядка. И интерес И.И. Зеленцова к языковой структуре, и в связи с ней истории русского языка – от старославянского до современного русского – той, что он давал в гимназиях и советских школах, — интерес этот был наверняка связан с углубленным знанием выпускника Духовной Академии. Ведь там в программе преподавания были и тексты священных книг, «просчитанные» сегодня математиками. А в языковом курсе – взаимовлияние языков – греческого, романо-германских, и даже более древних. «Звездам числа нет, бездне – дна…»
Публикация Анны Романовой
26 декабря 2019 года