26 ноября исполняется 125 лет со дня рождения Ивана Дмитриевича Папанина (1894-1986), доктора географических наук, контр-адмирала, прославленного полярника, дважды Героя Советского Союза, возглавлявшего институт внутренних вод Академии наук СССР на Рыбинском водохранилище в 1952-1972 годах. Так что имя Ивана Дмитриевича Папанина для жителей Ярославской области связано не только с далекими льдами Арктики, покорившимися известному полярнику, но и с поселком Борок Некоузского района, в котором и сегодня располагается Институт биологии внутренних вод Российской Академии наук. В самом Борке для всех открыт дом-музей Папанина, хранящий черты аскетического быта настоящего советского человека, глубоко увлечённого своей работой. Каждый старожил Борка расскажет вам настоящие легенды об учёном. Некоторые из этих легенд изложены в настоящей публикации. Также в ней помещены фотографии из экспозиции дома-музея Папанина в Борке, с которыми познакомила нас директор музея Валентина Александровна Романенко.
Как попал в глухую местность всемирно прославленный полярник, избалованный славой и советским руководством? В Борке об этом рассказывают так. В начале 50-х он построил себе шикарную дачу под Москвой. С прудами, лебедями и прочим. И однажды пригласил на эту дачу Иосифа Виссарионовича Сталина. Тот походил, посмотрел и говорит: «Иван Дмитриевич, по-моему, здесь получился бы хороший детский сад». На следующий день Папанин подарил свою дачу ближайшему детскому саду, а сам приехал на биологическую станцию Борок.
«Институт располагался в бывшем имении шлиссельбуржца Морозова, — пишет в своих воспоминаниях историк М.А. Давыдов. – Это было настоящее небольшое независимое «государство» в Ярославской области. Его глава, Иван Дмитриевич Папанин, герой и адмирал, правил в нем победоносно, милостиво и самовластно, искусно защищая своих подданных от советских законов».
Места тут были дикие, а Ивану Дмитриевичу по душе была охота. В общем, Папанину нравилось в Борке многое, но не нравилось то, что сотрудники станции не занимаются биологией.
«Отец моего друга, — рассказывал мне знакомый сотрудник ИБВВ РАН, — был завхозом у Папанина, и я как-то видел финансовый отчет о деятельности биологической станции. Так вот, оказывается, сотрудники станции не только огороды сажали, как мы сейчас, они себе еще и зерновые выращивали. То есть все время они посвящали самообеспечению. А наукой фактически никто не занимался». Рассказывают, что Папанин, увидев это, сказал: «Ученые должны заниматься наукой, а не в земле ковыряться». И быстро упразднил огороды. При этом свои действия он подкрепил научными доказательствами. Он прочитал своим подчиненным отчет, в котором подробно сравнил показатели урожайности зерновых у сотрудников станции и в соседнем колхозе. Всем стало ясно, что «профессиональных» колхозников борковцам не догнать. А Иван Дмитриевич совершенно серьезно сделал вывод, что научные сотрудники ничего в сельском хозяйстве не понимают, так пусть лучше в науке работают. Одновременно в Борок стали в обилии привозить любые продукты питания, овощи и фрукты.
С момента того собрания прошло не менее полувека, прежде чем научные сотрудники ИБВВ и геофизической обсерватории Института физики Земли в Борке возобновили попытки заняться сельским хозяйством.
Исследовательские суда ИБВВ при Папанине. Вид на Борковскую гавань.
Следующим шагом, предпринятым Папаниным, стало увеличение зарплаты сотрудником, причем чуть ли не в три раза… Затем в Борок привезли мебель. Старожилы Борка рассказывают, что проблемы с отоплением поселка заставили Папанина заниматься чуть ли не пиратством. Он выходил в Рыбинское море на институтском корабле, останавливал какое-нибудь судно, говорил – «Я Папанин», и запросто «заворачивал» грузы. Так однажды накануне зимы, услышав в радиоэфире, что по водохранилищу идет какое-то судно с котлом для котельной на борту, он вышел в море, пришел к капитану и сказал: «Давай, разворачивайся. У науки задница мерзнет». Возможно, именно этот котел до сих пор стоит в борковской котельной…
Словом, Папанин был гениальный администратор. И более всего эта его черта проявилась при подборе научных кадров института. Борис Сергеевич Кузин, который 23 года работал заместителем директора института по научной части, был в буквальном смысле слова «выписан» Папаниным из Средней Азии, куда попал после длительного заключения по 58-й статье… «Папанина не смущали «волчьи паспорта», — пишет тот же Давыдов. – Причем административные рогатки только разжигали его желание получить специалиста». Первый разговор Кузина с Папаниным завершился таким диалогом:
«Папанин: Собирай бумаги и приезжай!
Кузин: Да ведь паспорт у меня хреновый.
Папанин: Х… с ним, бери хреновый паспорт и приезжай!
После этого он вступил в бой за Кузина с казахским, московским, рыбинским и прочим начальством. Завоевав Кузина, Иван Дмитриевич безошибочно поручил ему управление научной жизнью института. Вдвоем они набрали немало сотрудников с «волчьими паспортами», не смущаясь тем, был ли кандидат хоть немец, хоть еврей, хоть ссыльный, хоть лагерник. Был бы специалист хороший, да человек приличный. При таком методе подбора получился первоклассный академический институт».
Лев Николаевич Гумилев, бывавший в Борке, называл Борковский быт «постпоместным». Именно Папанин создал для этого наилучшие условия. При этом сам он занимал небольшой домик, отапливавшийся печкой, рядом с институтом…
Как живут сегодня Борок и институт, которые с полным правом можно считать наследством Папанина, — отдельная тема. В советское время Борок как поселение не имел никакого статуса, и снабжался из Москвы. Но вот относительно недавно некоузские власти присвоили ему статус села…
Недоумение у борковцев возникло только в первый момент. Позднее они выяснили, что в сельской местности есть определенные льготы (более дешевое электричество, сокращенный рабочий день для женщин, и другие), и это примирило их с таким статусом поселения.
Интересно, что до тех пор в Борке и его окрестностях не было никаких органов власти. Теперь в соседней деревне есть сельсовет. Туда сотрудники ИБВВ РАН и геофизической обсерватории Института физики Земли РАН выбирают своих депутатов, и за справками туда ходят. За свет и отопление, за уборку улиц платят институту, который считается градообразующим предприятием.
В конце 90-х были предприняты попытки приватизировать Борок. Но это оказалось непросто. Академия наук, все-таки. Усадьба и земли были подарены Лениным Морозову, а тот завещал всё это Академии наук, и на этот счет есть все соответствующие документы. «Борок – последняя усадьба России», — не без гордости говорят местные жители.